1. Будучи глубоко убеждённым в истинности мысли о единственности и неповторимости того, что предлагает человеку Церковь для его (человека) спасения (со всеми её Таинствами, чинами и обрядами), не вижу никаких (лично для себя) оснований сомневаться в том, что Великой Агиасмой вода становится только в храме и только при совершении над ней чина Великого освящения.
2. Купание в "крещенской" проруби считаю абсолютно бессмысленным с сотериологической точки зрения обрядом (сотериология - богословская наука о спасении), и то, что Церковь всё-таки его благословляет, говорит только об одном: освящение воды, в которой потом происходит купание - это всего лишь тонкий миссионерский ход, имеющий целью расположить непосредственно к церковной жизни тех, кто от неё пока ещё далёк (для церковного человека (молящегося и причащающегося) купание в проруби, как не освобождающее от греховной скверны и страстей (в чём может помочь человеку только исповедь и Причастие), не имеет никакого значения. Правда, церковный человек может для поддержания телесного здоровья и "моржевать" (в принципе это Церковью не возбраняется), но делать это нужно на постоянной основе и без суеверных представлений, что купание именно в крещенской проруби даёт какую-то особенную бодрость).
3. Исходя из мысли о миссионерском характере освящения водоёмов (для последующего в них купания), следует предположить весьма поверхностное отношение Церкви к внешней стороне упоминаемого нами обряда купания, что и подтверждается реальной церковной практикой. Лично я никогда не встречался с тем, чтобы вода в водоёме освящалась полным чином Великого освящения (очень часто всё ограничивается несколькими ектенийными прошениями, чтением Паремий и Евангелия и погружением креста в воду. Правды ради скажу, что ещё и не во всех-то храмах этот чин совершается без сокращений, но это уже отдельный разговор). Нецерковный человек всё равно в этом ничего не понимает (ему главное, чтобы крест в воду окунули, после чего можно уже лезть купаться), а церковный человек знает, что Великая Агиасма в храме уже есть, и нет никаких ни смысла, ни нужды делать так, чтобы Агиасма была ещё и в водоёме. Соответственно, думать, что в результате совершения "обрезанного" чина вода в водоёме становится Великой Агиасмой, равнозначно тому, чтобы думать, что хлеб и вино становятся Телом и Кровью в результате молитв в алтаре, половина из которых сокращена, а другая половина - вообще исключена. Уверен: существует прямая зависимость действенности Таинства от того, насколько точно соблюдается установленный именно в том, а не в ином виде чин молитвословий этого Таинства (в Церкви нет ничего лишнего, но от тех, кто считает, что что-то лишнее всё-таки есть, отходит благодать). И ещё раз повторюсь: дублировать чин Великого освящения (в его полном виде) ещё и на водоёме нет абсолютно никакого практического смысла.
4. Тем самым вытекает вывод, что освящения вод (как такового) на водоёмах и не происходит (хотя бы ещё и потому, что практически нет (особенно в наше время) таких водоёмов, которые содержали бы настолько чистую воду, чтобы ею не возгнушался Святой Дух). Соответственно, если думать так, то сама собой отпадает упоминаемая мною в предыдущих сообщениях проблема сочетания святой воды и пресловутого сантехнического предмета.
5. Всё сказанное лишает процитированный вопрос какой-либо актуальности, а соответственно и необходимости говорить в качестве ответа на него что-либо ещё помимо того, что уже было сказано в предыдущих 4-х пунктах.