Каждый христианин знает, что земная жизнь в любой момент может закончиться, и когда это точно произойдёт - не знает.

"Горе говорящему: в юности наслажусь, а в старости покаюсь; потому что, как сеть, накроет его смерть и ожидание его погибнет" (преподобный Ефрем Сирин).

И потому человек должен всегда быть готов ко встрече со Христом и дать отчёт о своей прожитой жизни.

"Для христианина единственная цель жизни – быть наследником Царствия Божия" (иеромонах Петр (Серегин) (1895-1982)).

Я думаю, что по жизни нужно стремиться делать больше добра, соблюдать в чистоте свою душу и сердце, хранить в нём любовь. Молиться, всех прощать и быть прощённым, ни на кого не держать зла. И чтобы остались на земле люди, которые и после смерти молились бы обо мне.

"Человек сотворен по образу Божию, и его назначение состоит в том, чтобы в продолжение настоящей жизни искал он всегда большего уподобления Богу через подражание Его Божественным совершенствам, а в будущей – навеки соединился с Ним, как Источником жизни и блаженства" (епископ Евсевий (Орлинский) (1808-1883)).

"Смерть неестественна человеку, поэтому все её боятся. Но вера в Господа и надежда на милосердие Божие, надежда прейти из тяжелой земной жизни в неизреченное, нескончаемое блаженство может не только ослабить страх, но и радовать человека, как избавляющегося от опасной и воистину страшной в наше время жизни. Надо готовиться к смерти всем и каждый день, хоть немного, размышлять о ней" (игумен Никон (Воробьев) (1894-1963)).

Если б я знала, что вот-вот умру, я бы всё время думала, как же тут все без меня? Жалко покидать этот прекрасный, а иногда чрезмерно прекрасный мир - чудо Божественного творения. Мне было бы жалко своих детей, семью, друзей,(Вас )и т.д.

"Те, кто боятся смерти и любят суетную жизнь, страшатся даже микробов, они постоянно побеждаемы страхом, который держит их в духовном застое. Люди же дерзновенные никогда не боятся смерти и поэтому подвизаются с любочестием и самоотверженностью. Полагая перед собой смерть и ежедневно думая о ней, они и готовятся к ней более духовно, и подвизаются с большим дерзновением" (старец Паисий Святогорец (1924-1994)).

Человек умирает в надежде во спасение.

"Никто еще не подписывал с Богом контракт о том, когда ему умереть. Бог забирает каждого человека в наиболее подходящий момент его жизни, забирает особым, только для него пригодным образом — так, чтобы спасти его душу. Если Бог видит, что человек станет лучше, Он оставляет его жить. Однако, видя, что человек станет хуже, Он забирает его, чтобы его спасти. А других — тех, что ведут греховную жизнь, но имеют расположение сделать добро, Он забирает к Себе до того, как они успевают это добро сделать. Бог поступает так, потому что знает, что эти люди сделали бы добро, если бы им представилась для этого благоприятная возможность. То есть Бог всё равно что говорит им: «Не трудитесь: хватит и того доброго расположения, которое у вас есть». А кого-то еще — очень хорошего, Бог забирает к Себе, потому что в раю нужны и цветочные бутоны" (старец Паисий Святогорец (1924-1994)).

..."Господь долготерпит. Он тогда только прекращает жизнь человека, когда видит его готовым к переходу в вечность, или же когда не видит никакой надежды на его исправление" (преподобный Амвросий Оптинский (1812-1891)).

"То, что мы еще живы, означает, что Господь терпит наши грехи и ожидает нашего исправления, а если кто законно потрудится о спасении, то того берет Господь в то время, когда он становится достойным милости Божией. Ленивых же и нерадивых берет смерть после того, как они перестанут подавать какую-либо надежду на свое спасение" (преподобный Иосиф Оптинский (1837-1911)).

"Перед смертию душа и тело отдают человеку то, что он полагал в них в продолжение жизни.
Вы собираетесь в дальний путь - туда, откуда нет возврата. Никому не миновать сего пути. Но как минута, когда прикажут вступить в него, неизвестна, а известно только, что она может настать каждое мгновение, то лучше всего думать, что вот-вот надо будет отправляться восвояси, и всегда держать себя готовым к тому…" (святитель Феофан, Затворник Вышенский (1815-1894)).

"Страх, даже ужас перед смертью есть признак неправильного устроения. Пока Вы будете надеяться на свои дела и подвиги – Вы не сможете быть покойны" (игумен Никон (Воробьев) (1894-1963)).

"Чтобы спастись, надо смириться, потому что гордого если и силою посадить в рай, он и там не найдет покоя и будет недоволен, и скажет: «Почему я не на первом месте?» А смиренная душа исполнена любви и не ищет первенства, но всем желает добра и всем бывает довольна" (преподобный Силуан Афонский (1866-1938)).

"...Скоро предстоит переход в вечную жизнь, теперь меня совершенно ничто не интересует, ибо здешнее земное – все временное и скоропреходящее. Теперь это стало виднее, и преподобный Исаак Сирский сказал: «Человек, тогда только ты поймешь, что мир сей льстец и обманщик, когда будешь лежать на смертном одре».

"Дни мои сочтены, не сегодня, завтра меня не будет с вами, степень этого чувства не доступна никакому ученому постороннему наблюдателю и до измерения его никогда не дойдут, оно доступно только живущему, испытывающему его в себе. Но я не ощущал в жизни более радостного, спокойного и миротворного состояния духа, чем теперь в ощущении своего преддверия смерти. Я теперь как бы не ощущаю при себе тела. Ничего мне не хочется для него... Что боли для жизни? Иногда они, несмотря на всю их силу, – ничто, или забываются. Женщина в каких болях рождает дитя, а забывает скорбь за радость. Так и смерть, перерождая человека в новую жизнь самим этим мукам разлуки с миром доставляет неописуемую радость... Одно отчаяние должно быть в смерти, если нет упования на новую жизнь и знания о ней... Тяжела смерть для язычников и атеистов... Ад вечного раздражения, недовольства от неудовлетворенности влечений сердца, съедающая скорбь по земной жизни и отчаянная злоба от сознания бессилия облечься в плоть и вернуться в мир плоти... переселится человек в духовный мир, не живши на земле духовною жизнью и не испытавши ее сладости, он там и будет жить, как пловец, выброшенный на необитаемый остров, все будет ему чуждо, неизвестно и странно. Вот этого и надо страшиться в смерти... Мне не жаль разлуки с земною жизнью: одна суета в ней да рабство, а нет в ней счастья полного... В дальней и длинной дороге без посоха, сил и запаса пищи трудно, а молитвы живых для загробного скитальца, что как не это?.. Настанет и для вас час смертный, и вы увидите суетность и пустоту житейских благ, борьбы из-за мелочей и привычек жизни, и взгрустнете о том, что из-за рабства телесного не возрастили лучшие и возвышенные порывы души своей... И если бы была в вас жажда благодати Божией и если бы вы ценили этот дар, то вы искали бы ее от священника, усиленно просили бы ее, а вы считали для себя унижением принимать благословение и особенно возмущало вас лобзание руки иерейской. Случалось ли вам в пути, в знойный день, задыхаться от жажды? В таком состоянии, когда человек видит возможность освежить себя водой, готов за глоток ее не только поцеловать руку дающему, а отдать за него все? Такое отношение было бы в людях и к благодати, если бы ценили ее и ощущали ее необходимость для жизни. А благодать для души то же, что пища для тела, силы для жизни, без нее человек слаб и мертв" (священник Алексий Колоколов (†1902)).

Юля, Вы меня простите, но дотошностью своих наводящих вопросов я хочу помочь Вам сделать маленькое, но очень важное личное богословское открытие...

Изменение отношения к смерти как один из критериев воцерковленности.

"Воцерковленность тесно связана с личностным отношением к смерти. Язычники, евреи во времена Ветхого Завета и христиане воспринимали уход из земной жизни по-разному. У многих народов распространено табуирование понятий, связанных со смертельным исходом. Об изменении восприятия смерти при воцерковлении пишет Наталья Александровна Адаменко".

Весь текст здесь: http://www.bogoslov.ru/text/782964.html

"Готовность есть - плач о грехах, посильное делание добра и непоколебимая вера в Господа Спасителя, всем спастися желающего" (святитель Феофан, Затворник Вышенский (1815-1894)).

"Господь дает ей подготовиться к будущей жизни, но берет и страх — не возропщет ли она, не будет ли малодушествовать. О, если бы она смирилась, обратилась всем сердцем к Богу, покаялась искренне во всех своих ошибках, причастилась с верой и благоговением Св. Таин! Тогда стала бы смерть для нее радостью, новым рождением, переходом к тем, кто любит ее всей душой, ждет ее, чтобы исполнить ее радостью, совершенной, никогда не кончающейся, какой око не виде, ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша" (игумен Никон (Воробьев) (1894-1963)).